Симулятор пива и другие истории из палатината
Меня тут просили про раковину, видимо люди гордятся этим своим поступком. Хорошо, будет вам про раковину.
Предупреждаю сразу. Данные истории происходят в очень альтернативной параллельной реальности, поэтому искать привязки к каким-то историческим событиям не советую. А лучше вообще не читайте этот бред.
Наш палатинат появился в 1672 году, хотя многие уверены, что его построили незадолго до заключения Вестфальского мира и к священной Римской империи он не имел никакого отношения, это не правда! А правду мы вам сейчас расскажем.
Экспансия священной Римской империи в Тартарию проходила из Польши. огромный отряд Римских легионов ступил на неизвестную землю в районе белого города, где установил первую засеку. Далее фланговая группа под управлением Пфальц графа Пауля Шлетгауэра, Польского Шляхтича Януша Пшиздецкого и Итальянского епископа Анатоля Карпини, начала продвижение на восток, где спустилась в небольшой карман на реке Итиль. Подземные воды после последней катастрофы отступали очень медленно, а потому Пфальц граф приказал устроить стоянку.
В тот же момент из степи налетели Нагайские Тартары и заявили, что стоянка тут платная. Пфальц граф Шлетгауэр немного осудил данное заявление, после чего Нагайская орда полностью прекратила свое существование. Но идея с платными стоянками графу понравилась.
Больше всего Пауль Шлетгауэр любил две вещи: пить пиво и строить палатинаты. Здесь ему удалось применить оба своих умения. Его правая рука пан Пшиздецкий очень любил петь. А пот другие люди не любили, когда он пел. Благодаря талантам Пшиздецкого очень много городов удалось взять без боя. Как только он открывал рот, из окон вылетали стекла, а горожане покидали свои дома. Епископ Карпини был очень опасным человеком. Однажды в Риме его арестовали стражники, за то, что тот разгуливал в нетрезвом виде. Тогда Анатоль пригрозил им, что стражникам придется вернуть его в то же место, где его схватили. Так и вышло. Как только префект увидел святого отца, то громко завопил:
— Вы кого мне привезли? Ну-ка быстро отвезли туда, где взяли!
На новом месте отряд Шлетгауэра обнаружил мельницу, которая принадлежала местному Чувашскому мурзе. К мельнице оказалась пристроена небольшая пивоварня. Солдаты немедленно разграбили мельницу и выволокли на свет Божий литров семьдесят контрафактного напитка. Согласно традициям священной Римской империи, умеренное питие пива не считалось грехом, но пиво должно было быть изготовлено на специальных монастырских пивоварнях, любое другое пиво считалось греховным напитком!
Пробу снимал лично отец Карпини. Он постановил, что пиво сие зело грешное, и его следует немедленно уничтожить! В честь данного события новое поселение так и назвали: «Грешнопивень», по-Немецки «Simbier».
Пфальц граф приказал немедленно построить здесь палатинат. Строили его из двух уникальных Итальянских материалов: Изговнини и Палини». На строительство было израсходовано много краски, а чтобы было легче переносить ее запах Пфальц граф пригласил Голландских музыкантов. Сам господин Шлетгауэр работы не боялся. День и ночь его можно было застать на стройке, а запах краски и тяжелая Голландская этническая музыка всегда следовали за ними.
Рожа у его сиятельства после такого была та еще. Местные жители вообще не понимали, кто и чего тут строит. А главное зачем? Но им быстро объяснили, что новый правитель им Богом дан. А лицо то хитро. Во! Так его в общем и прозвали.
Как только палатинат был установлен, отец Карпини заявил, что грешное пиво должно быть немедленно уничтожено! Чтобы не пострадали невинные люди, Римская верхушка взяла весь грех на себя. В помощь был приглашен смотритель Белоярской кантурии Никола Самогонини. Он как раз недавно обварил себе рожу, а потому распугал всех крестьянских детей. Из палатината то и дело раздавался звон стаканов и крики: «за империю».
Оказалось, что во время строительства кто-то грешил втихаря, и пиво закончилось раньше, чем планировал Пфальц граф Шлетгауэр. Экстренный военный совет пришел к выводу, что видимо не все было вывезено с мельницы.
В рейд на мельницу был отправлен молодой сотник Аврелий. В тот вечер он уже изрядно помог империи, а еще с рождения страдал топографическим идиотизмом, а потому тупо заблудился в трех соснах. Поняв, что до мельницы он не дойдет, а если вернется не с чем, то старшие могут и прибить, он решил на память воспроизвести рецепт старого мельника и сварить пиво прямо тут. В трех соснах.
Варил он пиво целые сутки. Римская верхушка начала беспокоиться и отправила за сотником местного казака Сидора Вырыпая. Сидор сорвал по дороги яблоко, которое случайно уронил в один из чанов с пивом. Получившийся напиток он скромно назвал в свою честь.
Когда наконец пиво было доставлено, Шлетгауэр и его приближенные немедленно приступили к дегустации. Отец Карпини, изрядно отхлебнув данного напитка, сообщил, что это не пиво, а какой-то симулятор, но в целом, пить можно.
Пили молча и серьезно. Первым не выдержал Пфальц граф Шлетгауэр. Он хлопнул кулаком по столу и сказал, что того рот топтал! После чего закрылся в палатинате и попросил не беспокоить, так как он будет заниматься стратегией. Кого рот топтал граф, и какой стратегией он занимался, историкам не удалось установить до сих пор.
В это время начала трястись земля. Сначала люди решили, что это наконец дошли афтершоки от землетрясения в Турции 1668 года и извержения вулкана Этна 1669 года, и пошли спать. Вскоре причина была установлена. Это прискакал Литовский князь Пихайло, который, следуя традиции, заведенной много лет назад его предком князем Ягайло, прибыл к шапочному разбору.
Первым делом Пихайло сунулся к палатинату, но там все еще занимались стратегией, а потому он лишь поцеловал замочную скважину. Разгневанный князь ворвался в соседнее здание, где опечатал не в чем неповинную раковину. А потом подумал и опечатал ее еще трижды.
Уже гораздо позже в своих жизнеописаниях старый князь признавался, что раковина та напомнила ему одну особу.
Особу ту звали Василисой премудрой. Она была настолько премудрой, что многим казалась прекрасной. Дел она наделала много, а потому, когда переписывали историю, ее настоящее имя придали забвению и выкинули куда-то в район Троянской войны, так до нас она дошла Василисой.
Первым Василису упоминал еще дед Тарас. Он являлся старым казаком, перешедшим на сторону священной Римской империи. Однажды он решил посетить свой родной город и встретил там Василису, которая торговала на рынке. Василиса происходила из рода повстанцев, дед Тарас испугался, что она может узнать его, а потому бежал далеко на юго-восток, где основал первые поселения современного Казахстана.
Но тут есть небольшая нестыковка. Согласно некоторым источникам, дед Тарас был зачат нейросетью от Пфальц графа Шлетгауэра и уже родился стариком, а потому родного города он просто не имеет. Однако, Василису взяли на карандаш и доставили в империю, где она и познакомилась с князем Пихайло.
Родной город Василисы очень сильно пострадал после катастрофы. Жить там было опасно для жизни, а потому всем, у кого там имелись земли, император присвоил специальный титулы.
15 километров от города – фон.
10 Километров – ваша светлость.
5 километров – ваше сиятельство.
Естественно, на токсичность Василисы делали скидку и принимали как родную.
В ту пору священная Римская империя переживала безмонетный период, так как все серебро уходило на обеспечение новых присоединенных земель. Пихайло сразу предупредил, что в данный момент не может обслуживать потребности Василисы, но та и слушать ничего не хотела. За пару недель до этого ее уже вызывали в палатинат на разъяснительную беседу, но та сказала, что с князем они просто приятели. Пфальц графы использовали безналичный расчет через телеграф, Пихайло мог обратиться к ним, но в тех местах, где любила гулять Василиса, и телеграфов не было. В общем полная безысходность. В дальнейшем Шлетгауэр в своих путешествиях узнал много интересного о Василисе, тогда и было принято решение придать ее имя забвению памяти.
День в палатинате не задался с самого утра. Сначала Пфальц граф Шлетгауэр сильно захандрил и объявил право первой ночи. Отныне, если у кого-то появлялся ночной безлимитный тариф от Билайн, то первым в интернете лазил граф. Потом он поймал дворовую девку и начал ей вслух читать «Начало заворуя Германа Тимофеевича Повольского», которого считал своим предком. Когда он дошел до момента, где Хан Кучум скверну кушал, и увидел девкино лицо, то приказал подать холст и краски. К сожалению, рисовал граф хуже, чем пел его друг Пшиздецкий.
Пока Шлетгауэр развлекался, солдаты нашли опечатанную раковину. Граф лично снял с нее все печати и показал людям, как выглядит настоящая скверна, после чего отнес раковину в офис повстанцев. Начальствующим же над ними он поставил своего любимого пса Трезора, рассудив, что от него и то будет больше пользы.
После этого Римские солдаты начали врываться в дома и учинять расправу над местными жителями. Людей хватали, связывали, после чего в дом входил пан Пшиздецкий и начинал петь. На третью минуту несчастные, как правило, начинали молить о смерти, но Шлетгауэр был очень жестоким Пфальц графом. Особо непокорных заставляли еще и выучивать наизусть любимую скороговорку Пшиздецкого о том, как "W Szczebrzeszynie chrzszcz brzmi w trzcinie
I Szczebrzeszyn z tego synie.
W go pyta: "Panie chrzszczu,
Po co pan tak brzczy w gszczu?"
"Jak to - po co? To jest praca,
Kada praca si opaca."
Когда к Пфальц графу подходили и с ужасом спрашивали, что это такое? Он с улыбкой отвечал, что это пшиздец. Вскоре, это слово стало нарицательным, но так как не все обладали Польским акцентом, то шипящий звук со временем пропал. А еще Пшиздецкий любил подкрасться незаметно и заорать кому-нибудь в ухо.
На радость местного населения, сварился обед, и пытки прекратились. В палатинате жили по расписанию, за чем зорко следил личный Итальянский повар Шлетгауэра Дженко Мельдони. Стараниями Мельдони даже любовью занимались по расписанию, кто с кем, кстати, тоже определял он. Даже дождь отступал, если его не было в расписании. А сейчас по расписанию пир!
И я там был, грешное пиво пил, а потом, как Чижик-Пыжик, все штанишки обмочил.
На этом я заканчиваю данное безобразие, потому что у некоторых глаза по любому на мокром месте от ржача. В тексте использовались цитаты из летописи Ремезова, а также Польские скороговорки.
В связи с тем, что нас лишили «Кряка Утицы», а поржать иногда хочется, у меня к вам опрос:
#следуй_за_штормом
